Доктор лиза: о ком думать – о себе, или о родных?

Доктор Лиза: О ком думать – о себе, или о родных?
Продолжаем публикацию записок хоспис-активистки Елизаветы Петровны Глинки

Читать предыдущую историю

1. Сосны
Медленно ползущий Волгоградский проспект, третье кольцо, Люберцы и Быково. Три часа - и мы перед воротами санатория. Сосны. Красивый старый парк. Ворота, которые, на удивление, открыли, узнав к кому мы едем. Разрешили припарковать машину.
Персонал санатория проводил в комнату.

Из сводки я знала имя, диагноз и возраст. Из сопроводительной записки и короткого разговора - нежелание больной общаться и возвращаться в Москву.

Комната с открытым настежь балконом, из которого на нас смотрели сосны. Сосны и старые деревья, политые летним дождем.
К. полусидит в кровати, её отец суетится с пакетами, в которых лежали салфетки, тёрка, миски, ложечки, пеленки и Бог знает что еще - всё это заняло весь наш багажник.
- Нас не будут держать до утра. Это санаторий. Ее отказываются больше держать здесь. Я снял гостиницу.

- Я написала... - К. передала мне письмо, которое писала со вчерашнего дня. - Мне трудно говорить.
Говорить ей трудно, речь с богатым словарём, колкая, правильная, с точными определениями - теперь смазана и не всегда понятна.
Из записки К :
"История такая. Жизнь - работа - семья, чувствовала во рту ранку, думала, что стоматит."

Не стоматит. Рак. Пролечена. Прооперирована и облучена. В пятницу поставлен зонд, чтобы К. могла принимать пищу.
- Ты не ляжешь в хоспис?
- Нет. Я не готова умирать.

- Поедешь домой?
- Нет. Я устала от города.

Из записки:
"Я устала от вида гноя и крови, от терпения боли и от страшной правды. Сухие стены больницы меня добьют. Душе моей надо лечиться."

- В Москве тебе назначат обезболивающие, ты начнешь есть, и, возможно, наберешься немного сил. А сейчас ты истощена. И тебе нужно особое питание.
- Неееет. Только не в Москву.

Из записки:
"У меня очень мало радостей - в полную силу не двигаюсь, выбирать еду не могу, общения мало - меня плохо понимают и говорить мне трудно"

- Куда бы ты поехала?
Тоненькая рука крепко сжимает мою - и К., сильно волнуясь, говорит:
- Туда где лес, где из окна сосны, как здесь, и где будет больница, где со мной будет мой папа. И где я смогу гулять. Пока могу.

Из записки:
"А душа не может только страдать. Поэтому мне так нужна природа."

Мы перевезли ее в гостиницу, где отец снял для нее комнату на несколько дней. Из окна сосен уже не видно. Через несколько дней надо будет что - то решать.

- Мне кажется, что можно было их уговорить оставить меня. Не уговорили.
- В хосписе тоже есть небольшой парк.
- Это Москва. Там нет природы. И там нет сосен.

Перед отъездом она меня спросила:
- Как ты думаешь о ком мне сейчас нужно думать? О себе, о своей душе или о других?

Добавить мне нечего, кроме возраста. Её и дочки. К. - 30 лет. Дочке - 3 года.

Вот теперь я всё сказала.

PS Нет не всё. Я хочу сказать спасибо неизвестным из ресторана, кто бесплатно кормит К., принося ежедневно свежие соки и немного той еды, которую она выбирает.

2. Гребите!
…Наша К. в Москве. Пока наша задача - восстановить силы дома. Прожить непростой день. Потом ещё один. Потом ещё и ещё. И очень постараться найти тот лес и ту дачу, откуда она сможет смотреть на любимую природу. Когда окрепнет.

А сегодня, буквально два часа назад К. записала свое послание для тех, кому сейчас трудно. Потому что она не из тех, кто сдается. Теперь я поняла, отчего она спросила меня о ком ей думать - о себе или о других. Она выбрала второе.

Послушайте - это касается не только больных, но и всех нас, здоровых.
Речь К. не очень понятна местами - я дословно передаю ее слова, сказанные ДЛЯ ВАС.
"Я знаю, что у вас сейчас не самые лучшие времена. У меня, знаете, тоже.
Давайте будем все вместе держаться. Пока мы живы. Каждая минута позволяет нам изменить нашу жизнь. Мы можем делать всё что угодно, несмотря на наше тяжелое положение. Важно не сдаваться, верить и стремиться к лучшему. Гребите лапками, как лягушка в сказке. Гребите".